Ча цзин (茶經, «Чайный Канон»)
25.07.2018
Отличия дорогого и дешевого чая
25.07.2018Коллекционирование чая
Бывает чай, в ценность которого вносит значительный вклад его редкость, исключительность. При этом цена его может быть весьма высока, хотя вкус и аромат совершенно не обязательно представляет собой что-то сногсшибательное. И некоторым это кажется странным, неправильным, неадекватным, уходом от реальных достоинств в сторону иллюзий и тщеславия. Но ведь редкие старинные книги не являются захватывающим чтением, они могут вовсе не иметь художественной ценности. Антикварная посуда может не быть ни удобной, ни красивой. А редкие почтовые марки! Они продаются и покупаются по ценам, на много порядков превышающим их номинал, и никому и в голову не придёт использовать их по прямому назначению. Что же заставляет людей ценить редкости, утратившие всякий практический смысл, преклоняться перед ними, стремиться к обладанию ими, порой — платить деньги за одну лишь возможность посмотреть на них? Очевидно, людям нужно не только вкусное, хорошо функционирующее, удобное, приятное на вид и ощупь. Люди испытывают потребность в чём-то экстраординарном, неповторимом, им требуется хотя бы изредка бросать вызов обыденности. Каждый из нас уникален, каждое мгновение нашей жизни уникально, но умозрительное понимание этого факта по-взрослому пресно, а нужно почувствовать его по-детски пронзительную остроту. И в этом помогают особенные события и особенные вещи (потому что по-настоящему особенная вещь – это событие, которое длится и длится). Именно поэтому людям важно быть в чём-либо лучшими или просто первыми, а лучше – единственными; важно совершать небывалое, каким бы глупым и рискованным оно ни было. Эверест не отличается ничем принципиальным от прочих высоких гор; вершина, на которую не ступала нога человека, физически в точности такова же, как и покоренные вершины. Но кого это может остановить? В одном интернет-магазине винтажного чая мне попался гуансийский красный чай 1970-х годов в пакетиках, доллар двадцать центов за штуку. Это же просто дешёвый пакетированный чай, разве он этого стоит? За эти деньги можно купить несколько граммов очень приличного чая, который будет гораздо вкуснее. Но этот пакетик – возможность узнать, каким был такой чай сорок лет назад. Или, скорее, что с ним сделали эти сорок лет… Впрочем, и то, и другое – особенный опыт.
Когда вещь проживает много больше отведённого ей срока, перестаёт служить и пребывает в покое, в полусне, остаётся единственной или одной из немногих себе подобных, из предмета, имеющего практическое предназначение, она превращается в память, в овеществлённую историю, в спрессованное время, которое можно потрогать, погладить. Это и напоминание о том, что мы смертны, и обещание, что жизнь после нас продолжается; связь между настоящим и тем, чего больше нет. Вот почему это трогает. В отличие от прочего антиквариата, чай заметно меняется со временем: с одной стороны, он может становиться объективно лучше, и, собирая потенциально сильный чай, ты инвестируешь, как минимум, в своё будущее удовольствие; с другой же, срок жизни чая ограничен, его не получится хранить веками, так или иначе с ним придётся расстаться. Так что чувство неостановимо уходящего времени тут особенно щемяще. Как кошачьи пятнадцать лет равны восьмидесяти человеческим, так и тридцать лет для чая – это как тысяча лет для какой-нибудь утвари, он создан в эпоху, когда всё было иначе. В общем, дело не в гордости от обладания чем-то недоступным для других, коллекционирование – не просто окультуренный хватательный рефлекс, и радость приобретения очень мала и коротка в сравнении с ролью хранителя, в которой много заботы, много трепета, печали и покоя.
